Вот одну из глав мы здесь и помещаем.

ГЛАВА 4. Блуждания

Осенний лес богат и щедр, особенно в пору Орехосбора. Искра очень любил этот праздник. Даже в своем уединении они с бабушкой украшали дом осенними листьями, ореховыми веточками, развешивали нитки сушеных грибов. В это время собирались подарки лесным жителям: орехи, желуди и сушились для них грибы. Как же это было здорово! Искра прерывисто вздохнул, подавив пробивающиеся слезы.

Под ноги, идущего без тропинки осиротевшего паренька, попадались длинноногие подберезовики, оранжево-красными искрами рассыпались подосиновики, радовали взгляд стайки поздних лисичек, восхищали темно-коричневые «припеченные» крепенькие боровики. Душу любого грибника порадует такое изобилие, но Искра, торопясь пройти как можно больше до заката, шел мимо, утешая себя, что в лесу и без него есть кому полакомиться грибами.

В светлых моховинах приболотья не тронутые кусты черники и гоноболи позволяли утолить если, не голод, то хотя бы жажду. Искра очень обрадовался, когда, минуя речку, пересекающую огромную чистую, как ладонь, поляну, обнаружил заросли орешника. Лещина, конечно, не шемерский орех, описание которого он видел в книжке, его орехи огромной величины и растут на деревьях гроздями, одним таким орехом можно накормить не менее трех человек. Но и эти хороши. Помогут продержаться без пищи достаточно долго, поэтому он потратил много времени, набивая короб лещиной. Орехи вполне созрели, и их сладкие ядра утолили его голод.

Искра шел без дорог, выбирая направление наугад. Шел уже третий день. Чувство соединения с лесом пропало, но осталось ощущение выбранного направления. Его будто выпустили из лука, и он теперь не свернет, пока не долетит до цели. Какой? Ему самому не известно!

Довольно топкое болото легло под ноги. Его можно и обойти, но заросшая ельником и осинами грива манила пересечь болотце по прямой, и отдохнуть на сухом высоком гребне. Делая по болоту первые шаги, Искра чувствовал колебания торфяного слоя: там под ним лесное озерко с черной болотной водой. Если прорвать верхнюю моховую ткань, то откроется окно, которое долго не зарастет и будет смертельной ловушкой для любого неосторожного.

Искра все-таки двигался вперед, правда, обходя участки чистого светлого мха, именно там могли скрываться не заросшие, как следует, окна. Какое-то чувство помогало избегать совсем уж опасных участков, а моховина прогибалась, натягивалась, и, казалось из последних сил, все же удерживала его тело. Искра будто испытывал себя, свои чувства, учился понимать получаемые извне предупреждения об опасности.

На гриве, на припеке около поваленного дерева, там, где Искра хотел расположиться на отдых, грелось, набираясь сил, недалеко от облюбованного места будущей зимовки несколько гадюк. Черные, матовые они неохотно, не спеша, как бы укоризненно оглядываясь на парнишку, прошуршали в разные стороны, прячась под россыпь огромных серых камней.

«Странно!», - подумал Искра, разглядывая обломки, - «откуда здесь на болоте обработанный камень? Что можно строить в такой глухомани? И как его сюда могли дотащить?». Потом он вспомнил, что по рассказам бабушки маги могли почти все: перемещаться, куда захотят, возводить и рушить замки, переносить строения с места на место и еще много того, что бабушка и знать не могла.

Передохнув, Искра направился к развалинам. За кучей камней, похожих на остатки колонн, отдельно лежал огромный черный полированный каменный круг, разделенный на шесть частей, золотистыми линиями. Камень блестел на солнце, как новенький. В глубине его поверхности, если подольше вглядываться, возникали и гасли огненые искорки. Мальчик присел и потрогал блестящую линию. Воздух над камнем сгустился, побелел, а потом налился глубокой синевой и на этом фоне золотыми буквами начали проступать слова:

О, Путеводный маг, перед тобой

Миры чисты и искренны, как дети,

Они твои, ты выбери любой,

Любой из многих на одной планете.

Искра с удивлением наблюдал, как слова тают, а туман рассеивается. Не поняв смысла происходящего, Искра обошел весь болотный островок, распугал еще десяток змей, но больше ничего интересного не нашел. После отдыха он миновал еще две такие же гривы, прежде чем вышел на высокое место. Между березами в низкой траве на взгорке веснушками рассыпались лисички. Косогор поднимался вверх. Березняк светлел, становился все более прозрачным и, наконец, с вершины холма открылся чудесный вид.

- Корш! Вот это да! – вслух восхитился Искра. - Красотища!

Под холмом широко раскинулось лесное озеро, Желтые песчаные берега, окаймляли голубую гладь воды. Ближе к противоположному берегу, из воды выступал поросший деревьями остров. Почти прямо перед Искрой стайка молодых лип расступались аллеей и в центре островка виделись белые колонны и стены здания.

Лесная тишина не прерывалась ни одним посторонним звуком, на берегах не видно ни лодки, ни причала. Искра не мог понять, как туда попадали люди. Конечно, надо обойти вокруг озера и проверить. Искру так и тянуло туда, на остров. Он принялся обходить озеро справа. Он искал лодку, плот, а нашел ажурный мостик, перекинутый в самом узком месте, почти сзади за островом. Подойдя к мосту, Искра оробел, но заставил себя сделать первый шаг, второй…Ему показалось, что он грудью продавил какую-то невидимую, но упруго-сопротивляющуюся пленку, и она с тихим звоном лопнула под его напором. Больше никаких препятствий не ощущалось.

Он двигался по посыпанной песком липовой аллее к дому стоящему на не стриженой лужайке.нет, пожалуй, не дому – дворцу! Мраморные ступени вели к огромным стеклянным дверям. Искра подошел, и почти невидимые створки самостоятельно разошлись. Мальчик непроизвольно сглотнул. Входить было страшно, но любопытство победило. Миновав вестибюль, Искра начал подниматься по лестнице, в которую тот упирался.

– Ау! Есть кто дома? Отзовитесь!

Полная тишина была ему ответом. Искра решил осмотреть комнаты, зайти на кухню, поискать съестное. Проходя по дворцу, он не заметил пыли, сырости, заброшенности. Создавалось впечатление, что дворец убирали сегодня утром, просто никого сейчас нет дома. Искра проверял уже шестую комнату второго этажа, когда наткнулся на библиотеку. Он в восхищении открыл рот: несколько книг, которые хранила его бабушка, приучили его с уважением относиться ним, а здесь… Книжные полки от пола до потолка закрывали стены, кое-где стояли лесенки, по которым можно добираться до самого верха. Массивный стол, кресло, столик с двумя стульями у окна, низенький диванчик напротив камина – вот и вся обстановка.

Руки потянулись подержать хотя бы одну книгу. Но Искра, посмотрев на испачканные руки, решил подождать. Он почти бегом спустился вниз по другой лестнице и попал в коридор, в конце которого оказалась кухня, кладовки с продуктами. Коробка с мукой, жбанчик меда, сушеные фрукты, пряности, лекарственные травы, запас сухих бобов, гороха, круп, соли… А в самой большой кладовке, подвешенные к потолку висели копченые окорока, тушки птицы, колбасы. Все это выглядело абсолютно свежим. Пир мальчику был обеспечен. «Комнатка задумчивости» и бассейн с теплой водой прятались в противоположном конце коридора.

Мытье задумывалось Искрой, как ритуальное омовение кончиков пальцев и протирание глаз мокрыми руками, но вода была настолько приятно теплая, а натруженное тело просило отдыха и расслабления. Мальчик залез в маленький мраморный бассейн и от удовольствия чуть не замурлыкал.

Влезать после мытья в пропотелую одежду не хотелось. Искра постирал рубашку и штаны, особенно тщательно намыливал найденным мылом длинные серые тряпицы, которые наматывал на ноги в бабушкины сапоги. Завернулся в висевшее здесь же огромное полотенце и пошел на кухню. Варочную плиту он не обнаружил. Может быть, что-то стоящее на кухне, и было предназначено именно для готовки, но Искра этого не знал. Колбаса, мед и сушеные фрукты составили его ужин. Скорее, скорее наверх к книгам.

Он жадно перелистывал книги, иногда, не успевая понять, о чем они написаны, торопился просто подержать их в руках, вдохнуть запах бумаги, клея, кожаного переплета, библиотечной пыли. «Истории магов, рассказанные ими самими на втором заседании Верховного совета». Собрал и записал Стефан Трилистник. . Искра сунул нос в книгу, между ее страницами ему попался лист тонкой, почти прозрачной бумаги, еле разбирая вычурный почерк, он прочитал: «Описание магических преобразований производимых при переносе вещественных форм большой массы между параллельными мирами.

 При переносе крупных объектов из одного мира в другой, возникают затруднения разрешимые с помощью системы мер предложенных еще Кренгером Мудрым … » - дальше мальчик читать не стал, но еще долго разглядывал лист, исчерченный непонятными знаками.

Листок Искра вложил обратно в книгу и взял другую: «Истории Путевых магов рассказанные Рескином Сладкоречивым». Картинки в книге выглядели замечательно, наверное, от усталости Искре казалось, что звери на рисунках бьют хвостами, зевают и почесываются. С одной из страниц на Искру взглянуло огромными глазами милое пушистое существо, самое удивительное, что это млекопитающее имело крылья: два чудесных, расписных крыла.

 Но как он не боролся с собой, через короткое время его сморил сон и он уснул, не уходя из библиотеки прямо на диванчике у камина все под тем же большим полотенцем.

Ночью он поежился от холода, но скоро ему стало опять тепло, и он мирно проспал до самого утра. Его сон не в пример ночевке в лесу, был крепок. А утром он понял, что ночью его согревал камин – от него еще шло доброе тепло. «Чудеса!» - только и подумал мальчик.

- Ну, что молодой человек, Вам не пора пробуждаться? - над его головой раздался недовольный старческий голос. - Как это Вам удалось войти в замок, - старик испытующе смотрел на протирающего глаза Искру и, не дождавшись ответа, продолжил, - мне кажется, что Вы уже достаточно насладились моим гостеприимством. Пора и честь знать!

Искра извернулся на диване под своим полотенцем и во все глаза уставился на этого чудного человека. Маленький, плотный, с серебряными кудряшками вокруг румяного лица, он мог бы вызвать доброжелательную улыбку, если бы не его суетливый вид и сумрачное выражение лица.

- А, кто Вы? – спросил Искра.

- Я Баристовс-маг, если Вам так интересно, - ворчливо ответил старик, - а, как Вас зовут мне, вовсе не обязательно знать, так, что можете не представляться.

- А, что это за дворец? – продолжал расспрашивать Искра.

Гримаса недовольства скользнула по лицу Баристовс-мага.

- Можете позавтракать на кухне, но чтобы больше я Вас не видел!

 Он повернулся и ушел довольно быстрой походкой, неожиданной для такого маленького человека. Искра вскинулся с дивана: он торопился одеться, догнать странного Баристовс-мага и расспросить его о возможности остаться пожить здесь, в этом дворце, или хотя бы об окружающем озеро лесе, о безопасной дороге,. Завтрак состоялся, а все остальное нет. Мальчик никак не мог найти старика во дворце.

Заглядывал в различные двери, совал нос в кладовки, сунулся в подвал и там, в одном из хранилищ… Искра сначала попятился и хотел задать стрекача, а затем робко вошел внутрь. Вылетел он оттуда с горящими от любопытства глазами, потрясенный всем обнаруженным и с большим усердием принялся разыскивать хозяина дворца.

Там же в подвальном цоколе Искра нашел большую комнату, заполненную непонятного назначения приборами, полками с книгами, высушенными травами в мешочках, оснащенную переносной жаровней и барабанной сушилкой. Искра с удивлением долго разглядывал непонятные приборы.

- Прошу Вас удалиться, молодой человек, мне уже давно пора работать, а Вы все еще здесь! Счастливого пути! Прощайте.

Старичок попытался вытеснить Искру из комнаты, В его руке блеснул заранее приготовленный ключ. «Вот жук бескрылый! Закроется и ничего не расскажет!» - мелькнула мысль, и Искра уперся ногами в пол.

- Я никуда не пойду, если Вы не ответите на мои вопросы.

- Что еще Вас интересует? – недовольно пробурчал Баристовс-маг.

- Что это за дворец? Кто в нем сейчас живет? Что за люди лежат внизу в подвале? Почему я не могу здесь остаться? Если Вы меня прогоните, то куда мне идти? Что Вы делаете здесь один? Почему…

Бросив издевательское «Вы», Баристовс-маг перешел на напористое – «ты».

- Стой, стой! Слишком много вопросов. Дворец Флорваль сейчас пуст, я живу один. И мне здесь никто не нужен. Я работаю, и ты мне мешаешь! Твое присутствие нарушает спокойствие острова! Иди куда хочешь, только оставь мой остров в покое!

- Я никуда не хочу идти! - закричал на него Искра, - у меня нет дома и родных, я пропаду один! У него по спине прополз холодок страха: и не потому, что он боялся остаться в лесу один. Нет! Он откуда-то твердо знал, что в лесу не найдется такого зверя, который мог бы его обидеть. Ему не хотелось вновь оставаться одному и бесцельно двигаться в неизвестность.

- Иди в приют! До него день пути, для такого мальчика, как ты – сущие пустяки!

- Как я узнаю, куда идти? Разве туда есть дорога?

- Есть. Я так и быть покажу, хотя…,

 Он замолчал, напряженно думая о чем-то, потом встряхнулся и уже уверенно продолжил:

- Идем со мной, я покажу тебе дорогу и ориентиры.

Стоя над душой у Искры, Баристовс-маг едва позволил ему собрать вещи и тут же повел на тропу. Когда-то здесь проходила широкая лесная дорога, сейчас посреди нее росли кусты, порой закрывая собой прямую, как нить просеку.

- Здесь давно не ходят люди! – засомневался Искра.

- Иди! Иди и куда-нибудь придешь!

Старик едва дождался, когда мальчик отправиться в путь. Искра нехотя шел вперед, ему было страшновато выходить к людям. Приют для детей. Чем он окажется для него? Сомнения, как собака кость, грызли его душу. Искра решил действовать осторожно: провести разведку, сразу не показываться на глаза людям. Мысли пчелами роились в его голове, а сам он на удивление быстро передвигался по такой заросшей дороге: ноги сами находили твердые места, а в зарослях кустов обнаруживались вполне пригодные для передвижения лазейки. Дорога из леса вышла в поля и потянулась косогором над рекой, потом вильнула и вновь вошла в лес.

Лес стал другим: Огромные седые ели закрывали небо, под шатровыми ветвями среди дня властвовал синий сумрак. Под елями не росла трава, пожухлые иглы лежали толстым слоем, гася звуки шагов. Через лесной ручей перекинут, когда-то крепкий мост из цельных сосновых бревен, теперь они сгнили и обрушились, но в каждом пролете еще осталось по одному целому бревну. Балансируя, довольно легко можно перейти глубокий поток. Сумрачная тишина вызывали ожидание неприятностей. Искра остановился посреди моста, желание повернуть назад охватило его душу. Он так и сделал бы, но один конец бревна, по которому он только что прошел, упал в воду.

Шаг вперед, еще, вот он уже почти на берегу. Укол и резкая боль в шее. Искра покачнулся, боль заставила скинуть со спины плетеный короб. Он падал прямо в ручей, но его хозяину было не до того. Искра прошел вперед еще и еще, но чувствовал потерю сил. Ощущал страшное онемение, холодом разливающееся по плечам.

Он понимал, что случилось, что-то страшное, грозящее ему смертью. Падая и припадая к земле, он, теряя сознание, просил ее о помощи, обращался к ней как к единственному своему другу.